Я долго смеялась над этим
26.08.2011 в 20:30
Пишет N.K.V.D.:Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...
Пишет [J]Sonyeric[/J]:
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью
Немцы были совершенно невообразимыми сволочами. Даже если отбросить пристрастный субъективный взгляд пострадавшей стороны, дойчи все равно ими оставались. Вот скажите, как можно нестись в атаку с каменными мордами и без единого матерного слова?! Ну да ладно, может, менталитет это у них такой, арийский. Но что ж они, совсем не от мира сего, раз Т-34 ни разу не слышал ни от "Тройки", ни от "Штуки", ни от кого бы то ни было еще даже смеха?! Почему у русской техники, у американской (хотя, там больше пафоса), Господи, даже у английской! - есть чувство юмора, а Люфтваффе и Панцерваффе являют собой просто апофеоз машин смерти: холодных, бездушных, абсолютно безэмоциональных?
Тридцатьчетверка раздраженно пнул камушек, случайно попавшийся под ноги. Его тропа войны вилась аж с 1939-го, он умудрился повидать довольно многое, но даже спустя три года после начала эпичного мордобоя с Германией только руками разводил, возвращаясь с поля боя. Допустим, "Фокке" танк вблизи ни разу не видел, и если предположить, что наглость этого самолета следствие его же характера, то черноватое чувство юмора у "рамы" должно быть. "Штука" сука по определению. Это ж надо - на боевой вылет выходить в черных чулках, хромированных сапогах, трусиках и мундире! Поначалу русские от такой откровенности офигевали, но потом привыкли, конечно. И все равно завидно: почему ж арийские девушки такие красавицы, а свои, родные - или уже разобраны романтичными самолетами, или абсолютно не женственны?..Тридцатьчетверка раздраженно пнул камушек, случайно попавшийся под ноги. Его тропа войны вилась аж с 1939-го, он умудрился повидать довольно многое, но даже спустя три года после начала эпичного мордобоя с Германией только руками разводил, возвращаясь с поля боя. Допустим, "Фокке" танк вблизи ни разу не видел, и если предположить, что наглость этого самолета следствие его же характера, то черноватое чувство юмора у "рамы" должно быть. "Штука" сука по определению. Это ж надо - на боевой вылет выходить в черных чулках, хромированных сапогах, трусиках и мундире! Поначалу русские от такой откровенности офигевали, но потом привыкли, конечно. И все равно завидно: почему ж арийские девушки такие красавицы, а свои, родные - или уже разобраны романтичными самолетами, или абсолютно не женственны?..
Но Панцерваффе-то, Панцерваффе! Суровые, брутальные, по самое дальше некуда, а гонору-то сколько! Т-34 уже охватил спортивный интерес, танк, не жалея ни себя, ни экипажи, с невиданной наглостью кидался на стройные немецкие ряды и довольно скоро наловчился отстреливать панцерам пушки, снимать гусеницы и всячески изгаляться над тушками противников. Тридцатьчетверка всеми силами стремился вызвать на холодных арийских мордах хоть какую-нибудь эмоцию. Надеялся, что однажды его наглость, издевательское виляние задницей перед артиллерией, определенная неуловимость и ехидная рожа разозлят дойчей, ан нет. Даже сходясь в ближнем бою с "Тройкой", Т-34 не видел в глазах противника ничего, кроме холодного равнодушия.
Да что за хрень!
- Слышь, мелкий! У нас опять звезда с горючим?
- Всенормально, - пробубнил Т-34. КВ-2 не унимался:
- А что морда кислая? Лимонку проглотил? - танк заржал. - Ой, да ладно, не обижайся. Я ж шутя!
Т-34 только возвел очи горе. Если КВ-второму приспичило, проще убиться самому.
- Да что случилось-то? Девки не дают?
- Рррррр...
- А воздухоочистители поменять тебе не помешает, вон как хрипишь!
- Достал! Отцепись!
- Отцеплюсь, скажи, что случилось.
- Не скажу, тебя это не касается.
- Ну да, как же! У нас в бронетанковых примета есть: коли Тридцатьчетвертый ходит с постной рожей, значит, пришел эпичный звездец.
- Н-дэ?
- А то! Ты ж у нас за всю войну скис только пару раз, это когда немцы к Москве подошли, под Киевом и подо Ржевом. Так что колись!
- Хосспадя, да ничего не случилось! Мне, может, любви, нежности и ласки не хватает! - рявкнул Т-34.
- Влюбился, что ли? - понимающе закивал КВ-2. - Дык так бы сразу и сказал. - И с заговорщическим видом оттянул Тридцатьчетверке танкошлем, чтобы заинтересованно поинтересоваться на ухо: - А кто она?
"Отстанешь ты от меня или нет?!"
- У-2, - ляпнул Т-34 первое, что пришло на ум. Задумался, а не зря ли решил запудрить тяжу мозги окончательно и бесповоротно. И махнул рукой - У-2 была дамой настолько неприступной, насколько женственной, и даже если КВ-2 решит поиграть в сводника, то продолжения цирка ему явно не светит. Более того, по войскам ходила байка, что однажды У-2, кое-как добравшись до аэродрома после особо тяжелого вылета, пролепетала в бреду, мол, ее сердце принадлежит исключительно небу. Конечно, одни считали, что байка дело рук самой "фанеры", которую откровенно достали поклонники, другие - что это не более чем фронтовой фольклор. И тем не менее, байки на ровном месте не возникали. Тридцатьчетверка только криво усмехнулся, представив воздушную красавицу, влюбленно таращащуюся на его потрепанный комбинезон и перемазанную соляркой да маслом морду.
- Тяжелый случай! - сочувственно присвистнул КВ-2. И похлопал товарища по плечу: - Это, брат, серьезно. Ну, бывай!
Тяж, закинув на плечо любимый ломик, потопал в сторону машины с горючим. Т-34 только вздохнул: этот здоровенный танк был эпичным раздолбаем, любопытным по самое дальше некуда. Учитывая его силу, отбрехаться не всегда получалось, приходилось или говорить правду, или врать с три короба. Только тогда тяж успокаивался. Хотя, надо отдать ему должное, КВ-2 треплом не был, и вверенные тайны хранил надежно, хоть и не упускал случая ехидно на что-нибудь понамекать. А вот его брат, КВ-1, разительно от него отличался. Этот был вечно серьезным, молчаливым, педантичным и ответственным. Он вечно отчитывал непутевого братца, постоянно таскался с картой местности даже там, где заблудиться по определению было невозможно, что-то читал или писал. Как столь разные личности могли появиться в одной семье - уму было непостижимо.
Т-34 им завидовал. Как-то так получилось, что из компании русских панцеров он выбился: самоходки гуляли своим девчачьим кругом, ИСы, соответственно, своим. Шерман и Черчилль сошлись на одной языковой почве и на сходном менталитете. Легкие танки носились стайкой, и, видимо из чувства противоречия, принципиально с тяжелыми не общались. А средние в Красной Армии были представлены исключительно Тридцатьчетверкой. Был, правда, и у Т-34 брат, тяжелый Т-35, но ему на родственника было начхать с высокой колокольни: он давно скорешился с серьезным БТ и постоянно за ним таскался.
От тоски Т-34 попытался подружиться с кем-нибудь из самолетов, да куда там... Эти друзья-перелетные птицы были слишком самодостаточны, слишком влюблены в небо, чтобы обращать внимание на то, что происходит на земле. Ну, если, конечно, не приходилось прикрывать прорыв. О чем было поговорить танку и самолету? Разная жизнь, разные проблемы, разное мировоззрение. И, конечно, зависть. Сколько раз Т-34 жалел, что у него нет крыльев!..
Что еще ему оставалось? Не было друзей, зато выбор врагов поражал разнообразием. Да и тем было глубоко наплевать на потуги русского танка выжать из них хоть каплю ненависти, ненависти лично к нему. А что? Какое-никакое, а внимание!
Приступ меланхолии прошел быстро. Все-таки сказалась веселая натура, изжить которую не могло ничто. Т-34 повздыхал, попялился на дымные закаты, а потом пошел отстирывать комбинезон и чистить пушку. И несколько часов спустя танк уже вовсю валялся под деревом, слушая радио.
- Слыхал, что разведка говорит? - прервал сеанс релаксации ИС-2.
- Что говорит разведка? - лениво поинтересовался Т-34.
- Немцы себе какую-то живность новую вывели, вроде как полный аллес капут, а не машина.
- Что, "Штуку" модернизировали?!
- Слава партии, нет. Это нечто гусеничное. Ну, или колесное, разведка сама ни черта не поняла. Называется это чудо техники Хеншельским Зверем, вот сиди и думай, что это за хрень.
- Говорят, по заказу СС было сделано, - вклинился КВ-2. - А это ребята сурьезные.
- Чуть ли не в лабораториях "Анэнэрбе" собирали, - подхватила "Катюша", заехавшая по пути на поболтать.
- А что авиация?
- Авиация с высоты своего полета так ничего и не разглядела, сегодня с ИЛом разговаривал, - пробурчал ИС. - Что-то немцы перебрасывают на линию фронта, на особых платформах. Наверное, Зверя тащат.
- Если на особых платформах, то это, наверное, что-то из артиллерийских орудий здорового калибра...
- Если это артиллерия, то точно полный аллес капут.
- Противовес "Катюше", что ж ты хочешь!
- А если танк?
- Такой тяжелый, что его на обычной платформе не упрешь? Да ты представляешь, как он по нашим направлением ездить будет! Немцы сволочи, но не дураки же, в самом-то деле!..
- Кто пойдет разведкой боем на Зверя?
Вопрос повис в тишине. Боевые машины переглянулись. Все они не раз погибали и снова воскресали под умелыми руками техников, смерти не боялся никто, но все же... Были экипажи, родные, любимые, вытащенные не раз из тяжких передряг. Кидаться под снаряды и подставлять своих мехводов да командиров никому не хотелось.
- Бросим жребий? - предложила СУ-76.
- Мелкая, сгинь! А если по ситуации?
- Как бы нам эта ситуация по башням бронебойным не прилетела, как это в 41-ом случилось...
- Я пойду, - спокойно сказал КВ-1.
- В каждой бочке затычка... - пробурчал его любимый родственник.
На немецких позициях с самого утра наблюдалось оживление. Т-34 торчал в крайнем к линии фронта капонире и силился разглядеть в бинокль долгожданные эмоции на суровых мордах Панцерваффе. Несмотря на то, что там явно готовились к встрече Хеншельского Зверя, панцеры и пушкой не вели. "Неужели наши были правы, и Зверь это артиллерия?" - гадал Тридцатьчетверка.
- Доложи обстановку, - тихо попросили рядом.
- Суета, радостные лыбы на пол-лица у людей, Панцерваффе как обычно все равно. КВ-1, ты-то что приперся? - несмотря на то, что до немецких позиций было километра полтора, разговаривалось в одиноком капонире почему-то исключительно шепотом.
- Я иду разведкой боем, - спокойно ответствовал тот. - А ты что здесь забыл?
- А я прикрытие.
- А-а-а, - КВ-1 сделал вид, что поверил. - Если я погибну...
- Будем помнить тебя коммунистом.
- ...Повторишь разведку боем. Ферштейн?
- Яволь, майн фюрер.
Русские притихли. Волна тяжелой, гнетущей тишины разлилась над полем. Замолчали все: и обороняющиеся, и готовившиеся нападать, даже ветер пропал. Ощущение надвигающейся угрозы было столь отчетливым, что можно было отследить, по какому именно оврагу эта угроза надвигается, настолько были сильны флюиды жути из эпицентра. Из степного марева выплывало НЕЧТО. Тихий рокот двигателя становился все громче и громче, послышался зловещий лязг гусениц...
- Все-таки танк! - ахнул Т-34. И невольно обернулся. Красноармейцы заметно взбледнули: сверхтяжелый танк на русских направлениях - эпичное самоубийство, но если немцы умудрились подарить этой машине необходимую проходимость, то...
То это был полный звездец.
Несколько мгновений, показавшихся вечностью, и звездец явил себя во всей красе. Т-34 с ужасом отметил мощную пушку, и с обреченной злостью - привычную каменную морду белобрысого арийца.
- Ну, ни пуха... - начал было КВ-1, но был перебит зычным голосом Зверя:
- Русский поле, дай мне поединщика! Выходи, русский танк Т-34!
- Вашу ма-а-а-ть... - простонал названный, сползая в капонир.
- Выходи! Будь мужчиной!
- Довыпендривался... - резюмировал КВ-1.
Тридцатьчетверка медленно покинул уютный капонир и осторожно вышел на поле боя. Теперь стало ясным и отсутствие авиации в воздухе: немцы решили превратить разведку боем в зрелищную дуэль. Видимо, посчитали, что бесславная гибель русского танка собьет моральный дух красноармейцев на положение ниже плинтуса. Ну да, как же...
Где-то на задворках сознания билась мысль, что вряд ли Зверь выкликивал его как первого пришедшего на ум, что прав КВ-1, мол, дала боевая наглость Тридцатьчетверки свои плоды... Но ведь не настолько же!
Противники застыли напротив друг друга.
- Ты и есть ночной кошмар моих собратьев? - Зверь выгнул бровь в ленивом удивлении.
- На себя оборотись! - ляпнул Т-34 в прострации. Он? Кошмар?..
Немец проигнорировал выпад, демонстративно неторопливо заряжая пушку. Это отрезвило, Тридцатьчетверка выстрелил, по обе линии фронта затаили дыхание...
Снаряд попросту отрикошетил от Зверя.
- Вашу мать, - повторил Т-34. И рванул за ближайший холмик. Раздался выстрел и взрыв. - Ну, кааааазел паааазорный!.. Щааа я тебя!!!
Как по команде с немецких и русских позиций понеслись пальба, матерные вопли, вой, гам, дым...
Битва на Курской дуге началась.
*****
- Господи... Господи! Господи, пошто?!
- Да что ты заладил, "Господи-Господи"! Ты коммунист или где?
- Ну знаешь, это не тебе выдали партийно-правительственное задание гонять Зверя в хвост и гриву!
- Тридцатьчетвертый, а ты чего хотел-то? Мы тебе сколько раз говорили, хорош выпендриваться на поле боя? Да не счесть! И каждый раз получали в ответ одно и то же: вопль "УРРАААА!!!" и твою резвую передислокацию куда-то вперед. Да ты немцев так достал, что вон, они ради тебя даже танк забабахали! Да еще какой! Гордись! Тебя посчитали лучшим танком!
- КВ-второй! - простонал Т-34, хватаясь за голову. - Я - средний танк! А Зверь - тяжелый! Это ж эпичное самоубийство!
- Не менее эпичное, чем твое раздолбайство по части техники безопасности.
- Это когда это? - насторожился тот.
- Например, твоя любимая тактика наступления по оврагам, - ехидно заметил КВ-2.
- Не моя, а командования! Приказали по оврагам, пошел по оврагам.
- Засады в одну харю на целые немецкие колонны.
- Ну, знаешь...
- И огненный таран.
- Это было всего три раза! - возмутился Т-34. - Я горел, боеуклад должен был вот-вот рвануть...
- Ты и поскакал с объятиями к ближайшему панцеру, помним-помним. Хорош оправдываться, - КВ-2 шутливо замахнулся ломиком. - Кста-а-а-ати, а ты в курсе, что к нам сегодня авиация должна в гости заявиться?
- И что?
- Что-что, твоя У-2 там будет!
"Вашу мать!"
- И почему у меня такое подозрение...
- Ну, я ей только намекнул, - разулыбался тяж.
- Господи, пошто?! - взмолился Т-34. Вот только сочувственных взглядом ему и не хватало!
- КВ-1! КВ-1! Да оторвись ты от карты!
- Немцы? Где?! - всполошился тот.
- Там где-то. Выручи, а?
- Тридцатьчетверка! Опять ты со своими шуточками!
- Ну, дурак, признаюсь... Отправь меня в разведку боем!
- Ты там был утром, - хмуро отозвался тяж.
- Ну так и вечером схожу.
- Не положено.
- Меня ж тут съедят!
- Так. Что ты натворил?
- Сдуру ляпнул, что люблю У-2.
- Совсем у тебя башню заклинило... - вздохнул КВ-1. - А то ты не в курсе, что за У-2 активно ухаживает Як-9.
- Правда? - удивился Т-34.
- Да ты у нас совсем в танке! Ухаживает, еще как ухаживает! И ревнует так, что Люфтваффе, глядя на его перекошенную рожу, взлетать боятся.
Т-34 закрыл лицо ладонями.
- КВ-пе-е-е-рв-ы-ы-ый... Христом Богом прошу, выручи! Чем хочешь отплачу!
- Прекрати поминать Господа всуе, ты коммунист. Ладно, - тяж вздохнул, глядя на боевого товарища. - Давай договоримся так. Я тебя прикрою, а ты возьмешь мне в плен "Тройку"***
- Друг! Спасибо! - Т-34 тут же разулыбался.
КВ-1 хмыкнул.
- Смирно! - скомандовал он. - Поворот налево! В боевой выезд за трофейным панцером шагом марш!
Т-34 только отдал честь и со всех ног рванул с глаз долой. Тяж только усмехнулся, заметив на горизонте мрачного Як-9.
Если бы командование знало, какими именно дорогами Т-34 решил вырулить к немецким позициям в поисках "Тройки", танку бы несдобровать. Однако Тридцатьчетверка, оказавшись вне зоны видимости, привычно плюнул на Устав и бодро зашагал через бурелом. Он очень гордился своей проходимостью и частенько спасался тем, что забирался в какие-нибудь адские дебри, куда панцеры проехать попросту не могли, а люди соваться не рисковали. Этими же адскими дебрями Т-34 пробирался мимо патрулей и выскакивал на немцев как чертик из коробочки. Особенно дойчей впечатляли маневры по болотам, хотя после таких выкрутасов Тридцатьчетверке доставалось от командования так, что голова трещала как после артобстрела. Но Т-34 был упрям и нахален, и плевать хотел на мнение командования. В конце концов, кому, как не танку, знать, где он продерется, а где завязнет по уши!
Вот и сейчас Тридцатьчетверка неспешно шествовал по лесу, улыбаясь от уха до уха, любуясь цветочками, швыряясь в белочек шишками и наслаждаясь жизнью.
Впереди послышались голоса. Т-34 моментально притих и скрылся за кустиками. Голоса приближались, скоро можно было различить и слова:
- ...Не дадут, то козлы они позорные.
- Да нафиг оно нам нужно! Что хотели, то узнали, какие проблемы-то?
- Проблема в том, Ваня, что это откровенный наглеж. Нам бы скрутить их, да куда там, там танки!
- Ну, может, заблудились они...
- Здесь заблудишься, пожалуй, - из-за деревьев показались люди в маскхалатах. - Какая разница?! Они там на ночлег окопались, брать надо, пока подмога не подошла!
- Там танки!
- Вот и нам танк нужен.
"Свои!"
- Здорово, мужики! - Т-34 ловко выпрыгнул из кустов. - Пошто танк?
- И тебе не хворать! - обрадовался командир разведотряда. - Дык понимаешь, немцы там...
- И панцеры?
- Они, проклятые!
- Сколько?
- Два точно есть.
- А какие? "Тройка"? "Четверка"? Зверь?
- Не разглядели, - покачал головой командир. - Помоги, а?
- Поехали!
При ближайшем рассмотрении оказалось, что танков действительно двое: "Тройка" и "Четверка". С ними было штук двадцать немцев на мотоциклах, в общем и целом относительно легкая добыча.
- Этих мы сейчас снимем, - прошипел командир. - Ты, главное, танки убери!
- Мне один в плен взять надо!
- Какие проблемы, но чтоб без ЧП!
Разведка рассредоточилась по кустикам. Т-34 взял на прицел "Четверку". В следующее мгновение раздался дружный залп; несколько дойчей рухнули, как подкошенные, взорвался "Четверка". "Тройка", продрамши глаза, кинулся палить куда ни попадя, но в общей суматохе не заметил, как к нему сзади кто-то подкрался. За что и поплатился, получив увесистым булыжником по башне. Русские перестреляли оставшихся, панцер был тут же утащен с глаз долой и связан.
- Мужики, уходим! - маскхалаты моментально растворились в тенях леса, попутно утащив бессознательного "Тройку". Т-34 остался в кустиках на стреме.
На немецких позициях, однако, на пальбу внимания не обратили. Ни выстрела, ни разведки... "Странно, - подумал Т-34, - заснули они там, что ли?".
Ни через пять минут, ни через час никто так и не объявился. Тишина стала давить на уши, и непривычный к такому танк нервно задергался: ему все казалось, что кто-то сверлит взглядом ему спину. Как назло, обзор был ограничен кустиками, что нервировало еще больше.
Стал подкатывать липкий страх. Перехватив поудобнее пушку, Тридцатьчетверка покинул свой пост и медленно направился вглубь леса. Ощущение взгляда не проходило, только теперь неизвестный смотрел прямо в лицо русскому танку.
- Ну же, выходи... - прошептал тот. И звонко крикнул: - Выходи!
Т-34 никак не ожидал, что впереди послышатся шаги: тяжелые, размеренные. От неожиданности и осознания того, что нечто жуткое вполне реально, он шарахнулся назад, налетел спиной на дерево и прижал приклад к плечу, готовясь стрелять. Кусты зашевелились, Тридцатьчетверка прицелился... И застыл, с ужасом глядя на свой ночной кошмар.
- Зверь! - выдохнул он. Белобрысый ариец издевательски склонил голову, приветствуя врага.
- Было интересно наблюдать за тобой, - равнодушно сообщил он. Т-34 облился холодным потом, сообразив, что как минимум полчаса этот ужас сидел у него за спиной и изучал, как... как... как насекомое какое-то!
- Я тебя убью, - пообещал Тридцатьчетверка, больше самому себе, чем Зверю. Звук собственного голоса привел танк в чувство. Он стрелял почти в упор, ни на что не надеясь, исключительно из вредности - и единственное, чего добился, так это царапины на бледной щеке. В глазах панцера сверкнула сталь, но русский уже этого не видел. Пользуясь мгновением, он прыгнул в кусты, стремясь скрыться с глаз арийца.
Началась игра в кошки-мышки.
За кусты, за дерево, ползком куда-то в сторону, прислушаться... Закрыть голову от щепок и осколков снаряда, выстрелить в ответ. Страх исчез, осталось лишь какое-то горькое отчаяние, привкусом которого отдает предчувствие гибели. Т-34 знал, что этот бой он проиграет. Но разве ж это повод сдаваться?
Выстрелить, спрятаться, попытаться зайти в спину. Привычный танец, только противник в разы сильнее - это уже не игра на выживание, а сопротивление из вредности. Лес кружился зеленой дымной каруселью, противники сошлись лицом к лицу...
Тридцатьчетверка спустил курок. Пушка лишь виновато щелкнула - кончились снаряды. Подняв затравленный взгляд на немца, танк со всей своей русской души попытался съездить ему стволом по башне, но Зверь с легкостью вывернул бесполезное уже оружие из рук врага, да с такой силой, что тот отлетел назад и рухнул на землю. Тяжело дыша, Т-34 попытался подняться, но в грудь ему уперся немецкий ствол.
Глаза в глаза.
- Как же я тебя ненавижу! - с чувством прошипел Зверь. Т-34 расхохохотался. Немец изумленно смотрел на поверженного, пока тот, отсмеявшись, не поднялся на ноги.
- Стреляй! - Тридцатьчетверка раскинул руки, подставляясь. Шальная улыбка озарила его лицо. - Ну?!
БАБАХ!
- Странные вы, русские, - задумчиво произнес Зверь. - Прав был Бисмарк...
На прифронтовой лес опускалась ночь.
продолжение
Т-34 и Тигр продолжают выяснять отношения
- ... Что за деталька?
- Выкини.
- А если нужная?..
- ... хрен разберет.
- Хрен, может, и разберет. Ну что ты делаешь! Куда...
Бздынь!
- Ты что натворил, изверг?! А ну присобачивай обратно!!!
- Пациент приходит в сознание, анестезия!
Бам!
- ... очнется.
- А это куда?
- !!!
Вязкая темнота стала потихоньку рассеиваться. Т-34 с трудом открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света ламп в лицо.
- Проснулся, голубчик? - протянул чей-то добрый голос. - Эт хорошо. Миха-а-а-алы-ы-ы-ыч! Плесни чуток!
- А ему можно? - засомневался Михалыч.
- Нужно! От нервов помогает. Ну-с, голубчик, как вы себя чувствуете?
- Чувствую... но плохо, - простонал Тридцатьчетверка. Голова кружилась, слегка подташнивало.
- Мы вас подлатали, - вещал добрый голос, - да тут, понимаете ли... О, молодец, Михалыч!.. Так, голубчик, выпейте.
Кто-то приглушил свет ламп и танку помогли сесть. Т-34 осторожно приоткрыл глаза и тут же зажмурился обратно.
- Чур меня, чур... - прошептал он.
- Не бойтесь, голубчик, все свои, - убеждал его обладатель доброго голоса, эдакий шкаф два на два, бритый, с золотыми зубами и шикарным "фонарем" под глазом.
Тридцатьчетверка недоверчиво на него покосился, но предложенную фляжку взял. Отпил, закашлялся, тут же получил по спине и больно ткнулся носом в колени.
- Это что еще за дрянь?! - прохрипел он, смаргивая невольно выступившие слезы.
- Правда, забористая штучка? - разулыбался Михалыч, демонстрируя художественно выбитые зубы. Жидкость, чем бы она ни была, по вкусу напоминала самогон на портянках, щедро сдобренный керосином. Но по телу моментально разлилось живительное тепло, умирать расхотелось и Т-34 уже вполне осознанно огляделся.
- Вы кто? - поинтересовался он у колоритных товарищей.
- Полевой медпункт, вашего брата латаем, - просветил шкаф. - Ну, или модернизируем слегка.
Михалыч неловко опустил глаза и поковырял пол сапогом.
- В общем, голубчик, мы и вас модернизировали. У вас теперь восемьдесят пятый размер.
- Чего?! - ужаснулся Т-34, лихорадочно себя оглядывая.
- Пушки, конечно же. Мы пока вас собирали, потеряли пару деталек, пришлось их заменять подручными средствами, - ласково вещал шкаф. - Воздухоочистители заменили, там, коробку передач... Ничего особенного. Но вас, голубчик, теперь по паспорту звать Т-34-85, вы же не против?
- Господи!.. - Тридцатьчетверка откинулся на подушку. - Доктор, а я жить буду?
- А куда вы денетесь! Вас же девушка ждет!
- Какая девушка?!
- Ну дык как же! - влез Михалыч. - Доска эта с косичками!
- Да не доска, фанера!
- Дык однофигственно!
- У-2, что ли? - пролепетал Тридцатьчетверка.
- Во, она, родимая! - шкаф заулыбался.
- Вашу мать... Можно я пойду?..
Ответить Тридцатьчетверке не успели. На весь амбар, в котором располагался ремпункт, раздался дикий женский визг. Шкаф и Михалыч сорвались с места и рванули в эпицентр звука. Перепуганный Т-34 осторожно слез с операционного стола и поковылял вслед.
В эпицентре звука собралась целая толпа народу. Среди незнакомых лиц танк заметил Михалыча, шкафа и, к своему удивлению, КВ-2, с дьявольской ухмылкой на полморды. На полу раздевалки сидела очень симпатичная самоходка, перепуганная и зареванная. Т-34 посетило ощущение дежавю: где-то он эту даму видел. Пока танк, прищурившись, пытался вспомнить, куда и когда его занесло на встречу с этой красавицей, КВ-2 заметил его присутствие.
- Добро пожаловать обратно в наш дерьмовый мир! - тяж шагнул к товарищу и крепко стиснул его в стальных объятиях. - Ты глянь, какая у меня "сучка" появилась!
- Морда знакомая...
- Дык это ж "Тройка"! Был, - КВ-2 плотоядно заулыбался. - Ну-с, господамы, одевайтесь и потопали. Так, выходим, выходим! - тяж вытолкал зевак за дверь, закрыл раздевалку и демонстративно развалился на стуле, нагло глядя на новоявленную самоходку. Той ничего не оставалось делать, как тяжко вздохнуть и попытаться одеться под рубашкой так, чтоб не особо светить женскими прелестями. Т-34 деликатно отвернулся, выуживая свои шмотки из общей кучи.
Где-то через полчаса самоходка справилась с деталями нового гардероба и затравленно покосилась на КВ-2. Тот одобрительно хмыкнул, ущипнул девушку за задницу, ехидно подмигнул все еще обретавшемуся в прострации Т-34 и выволок красноармейцев из раздевалки.
Идти приходилось быстро, чтобы успеть в часть до темноты. В сиреневых сумерках мир преобразился до неузнаваемости: небо казалось мантией какого-нибудь волшебника, золотистая пшеница неярко сияла в закатном солнце, травы налились неведомыми ранее оттенками, и даже сам воздух загустел от разлившихся в нем ароматов. Но до этой красоты путникам не было ровно никакого дела: самоходка безуспешно пыталась отбиваться от КВ-второго, решившего навести ревизию на новоприобретенной собственности и теперь нахально обшаривавшего ручищами хрупкое девичье тело, а Тридцатьчетверка плелся где-то позади, пытаясь для себя решить, что хуже: разъяренный Як-9 или созданное немцами персонально для Т-34 проклятие на гусеницах.
С одной стороны, Як-9 обладал характером вредным, был ревнивым и к соперникам беспощадным, а с другой - физически Тридцатьчетверка был явно сильнее его. Сойдись они в драке - отбиться от самолета было вполне реально. Но портить отношения с авиацией ой как не хотелось! И без того не утихали споры, кто кому на башню по ошибке сбросил бомбу, и кто кому сослепу отчекрыжил фюзеляж подкалиберным, а уж появись такой повод, и танки с самолетами разругаются вдрызг.
Но все-таки машины они боевые, сердца-моторы пламенные, учитывая, что Т-34 к У-2 даже и не приближался ни разу, Як-9 может позлиться-позлиться и успокоиться. Ну, хотя бы до конца войны. А вот Зверя никто не отменял. Прошедший через две войны, Т-34 чувствовал себя крайне неуютно, зная, что появился тот, чья жизнь в уничтожении Тридцатьчетверки. Это вам не шальной снаряд! Что пуля, что он - та еще рулетка, попадет-не попадет. Куда как хуже иметь личную смерть во плоти.
Странно, страшно... И винить в появлении Зверя было некого, кроме себя. Сам кидался на панцеры, сам намеренно злил дойчей - и забыл, что Рейх не только воевать умеет. Это русские действуют сразу и по ситуации, давят на обстоятельства собственной вредностью и считают нормальным использовать гаечный ключ семью разными способами. Немцы же к каждой бочке находили свою затычку. Если бы Красную Армию терроризировал какой панцер, никому б и в голову не пришло придумывать конкретно ему "ответ Чемберлену" - сообразили б какую-нибудь модернизацию или ЗиС, или еще какого орудия, чтоб ненавистный панцер отстреливать. Рейх же решил проблему кардинально: есть охотник, будет зверь.
Непривычное решение обескураживало. Еще больше обескураживало и осознание того, что зверя натравили не на кого-нибудь, а именно на Тридцатьчетверку. Танк даже и не знал, гордиться ему или скачками нестись к ближайшей церкви, вымаливать прощения. И плевать на коммунистическое командование! Какой, к черту, коммунистический атеизм, когда Судьба, презрительно кривя тонкие арийские губы, предлагает бросить ей вызов?!
Собственно, это даже не предложение, это констатация факта. Охота уже началась, Зверь силен, дьявольски хитер, безжалостен, идет по следу своей жертвы... Т-34 только вздохнул. Приговор озвучен, да где взять силы гордо взглянуть року в лицо?
Впереди звонко взвизгнула самоходка, которую ушлый КВ-2 умудрился удачно цапнуть за грудь.
- Отстань! - взмолилась она. - Пожалуйста, отстань!
- Не-а, - довольно протянул тяж. - Ты - моя "сучка".
Тут СУ-76И не выдержала и горько зарыдала.
- Отстань от дамы, - не выдержал Т-34. - Что ж ты за изверг такой!
- Но-но! Это ж фриц!
- Бывший. Успокойся. И ей дай пообвыкнуть, иначе будет трястись на поле боя как твой экипаж спьяну, а твой брат нам за это башни пообрывает, - мрачно предупредил Тридцатьчетверка. КВ-2 какое-то время сверлил его взглядом, но потом просто кивнул и зашагал дальше. Самоходка с благодарностью посмотрела на защитника.
- Спасибо...
- Взаимовыручка на фронте - это святое. Ты, главное, до части дотерпи, там тебя девчонки в обиду не дадут, и если что - КВ-1 и ИС-2 прикроют, - тихо произнес танк. - Они у нас благородные.
- Ну где вы там застряли?! Тридцатьчетвертый, ты это, смотри, к "сучке" моей не лезь! А то я не посмотрю, что ты мне боевой товарищ!
- Нужна мне твоя "сучка"! - рявкнул Т-34. - У меня, может, любовь несчастная!
КВ-2 с размаху хлопнул себя ладонью по лицу, всем своим видом выражая раскаяние из-за забывчивости. Развел руками и пошел дальше, успокоившись.
- Я могу помочь? - почти шепотом спросила самоходка.
Т-34 только покачал головой.
- Слушай, я... На войне как на войне, но ты меня защитил сейчас, - заговорила СУ-76И. - У нас в Рейхе очень высоко ценят долг и честь, а я тебе обязана. Клянусь, что не выдам твоих секретов и помогу, если хочешь.
- Ты мне ничем не обязана. Так с девушками обращаться нельзя, даже если это девушки врага.
- Но я хочу тебе помочь!
Тридцатьчетверка задумался. С одной стороны, поводов доверять бывшему "Тройке" у него не было, с другой стороны - обзавестись союзником не помешало бы. Да и машины не люди, масштабно лгать не умеют. И он решился:
- Хорошо, но это исключительно между нами. В общем, тут такое дело...
***
Утро началось с разъяренного вопля над ухом:
- Вставай, страна, мать твою, народная!!!
- Сгинь, сила нечистая!.. - пробормотал Тридцатьчетверка, потуже затягивая любимый танкошлем. Его тут же ухватили за ворот комбинезона и хорошенько встряхнули:
- А я сказал: подъем!
Танк обреченно вздохнул и уставился на злющего Як-9.
- Что тебе надобно, княже?
- Какого хрена к моей девушке пристаешь?!
- Я к ней даже не подходил!
- Она моя, слышишь?!
- Угу, а она-то об этом знает? - ляпнул Т-34. Самолет аж зарычал.
- Тихо, тихо! - Тридцатьчетверка аккуратно выпутался из захвата. - Не трогаю я твою У-2, не трогаю! У меня, может, разведки боем от забора и до обеда! Тут, панимаешь ли, не до девушек.
- Рррррррр!
- Чесслово, можешь проверить.
- Ррррррр...
- Вон, у КВ-первого спроси, коли мне не веришь.
- Рррр?
- Угу-угу. Вон, карту на ногах видишь? К ней все вопросы.
Як-9 подозрительно смерил взглядом танк, хмыкнул, и пошел разбираться в КВ-1.
- Весело день начинается... - пробурчал Тридцатьчетверка и с наслаждением потянулся.
- Братцы, шухер!!! - в скопление техники влетел БТ-2. - Там Зверь! И немцы!
- Т-34, Зверь на тебе! - тут же сориентировался КВ-1. - А мы сейчас побежим в атаку: левым флангом, правым флангом...
- Хрен тебе, беги один!
- Тридцатьчетвертый!!!
- А жить так хочется, ребята!.. - вздохнул тот, подхватил новую пушку и помчался занимать позиции.
Добежать ему не дали.
- Ты-ы-ы-ы?!!
- Что, уже?!
- Рус швайне!
- Гитлер капут!
Изловчившись, Т-34 от души съездил панцеру по колену. Тот взвыл, и пока пытался проморгаться от леапёрдовых пятен, Тридцатьчетверка уже успел удрать за ближайший холмик, откуда навскидку выстрелил. Снаряд взорвался в считанных метрах от немца.
Завязалась перестрелка.
Зверь почему-то не торопился менять дислокацию, а Т-34 умудрялся укрыться в складках местности, но стрелял панцер с такой точностью и быстротой, что спасало русского только чудо, не иначе. Носясь как угорелый и на ходу отстреливаясь, Тридцатьчетверка рассеянно отметил, что дождался-таки эмоций на холодной арийской морде: Зверь его только что взглядом не испепелял. Закатившись в какой-то небольшой овражек, танк перевел дух. Скачки вокруг панцера порядком измотали его. Немного отдышавшись, Т-34 осторожно приподнялся, ища взглядом противника. И так и опешил, увидев, как грозный Зверь, медленно потоптавшись на месте, словно проверяя нижние конечности на пригодность, бухнулся на колени. С каменной рожей это чудо немецкой конструкторской мысли выудило из мундира гранату, дернуло чеку и прижало снаряд к груди.
Раздался взрыв. Т-34 инстинктивно вжался в землю, но почти сразу же вскочил, обескураженный произошедшим. Это что было? Самоубийство?!
Судя по догоравшим останкам Зверя - оно самое.
- Вашу мать! - Тридцатьчетверка с ужасом огляделся. - Против какого же психа я воюю?!!
Мытарства пойманного "Тройки" тут
опять продолжение
--Отношения таки выяснилиТигр задумчиво курил, усевшись на ступеньки полевого ремпункта. Немецкие техники свое дело знали: быстро и без лишних слов вернули боевой машине и сознание, и возможность сражаться в строю дальше. Инженер, заправлявший всей технической братией, настойчиво попросил танк до утра никуда не дергаться и отдохнуть, поэтому Зверь наслаждался редким тихим вечером без зазрения совести.
Мимо гордо прошла Штука. Тигр невольно проводил красавицу взглядом: настолько ей шла строгая униформа. И вздохнул. Штука, кажется, совершенно не интересовалась романтикой, поэтому любая попытка пригласить фройляйн на свидание была обречена на провал.
Это была любовь с первого взгляда. Когда Тигр впервые ступил на платформу, где его уже ждали сопровождающие машины, Люфтваффе в режиме повышенной боевой готовности патрулировало окрестности, дабы вовремя отогнать русских. Однако Фокке и Штука все же спустились полюбопытствовать, что ж за вундерваффе приехало на фронт. И Тигр понял, что пропал.
Стройная, высокая, голубоглазая, со светлыми короткими волосами, собранная и строгая. Прекрасная и женственная. Восхитительная и желанная. Танк мог подобрать много эпитетов, но ни один из них в полной мере не описывал его истинных чувств. В одно мгновение Зверь понял, что это та единственная, которой отныне и навеки будет принадлежать его сердце. Вот только он никогда к ней не подойдет и не скажет ласковых слов: ей принадлежит небо, а он рожден месить гусеницами грязь. Что танк может дать самолету? Да в общем-то и ничего, разве что круглосуточную защиту взлетной полосы.
Тигр усмехнулся, затягиваясь. Он бы подарил Штуке букетик васильков, да синева этих цветов не сравнится с синевой неба. Он бы провел ее по ночным улицам Берлина, но Люфтваффе и так любили пошляться в потемках. Сводить на речку искупаться? Фи, как банально. Что бы он ни придумывал, все сводилось к "она достойна лучшего". В конце концов Зверь, как грешник пред вратами Ада, оставил надежду. В конце концов, у него здесь было конкретное задание: уничтожить Т-34.
Надо сказать, что на заводе Зверь успел наслушаться всяческих баек об этом русском, как и откровенно нелепых, так и ужасающих. Гудериан, рассказывая о поражениях, нанесенных Т-тридцать четвертым, только что в стихах не матерился. Внимая горьким рассказам, Тигр преисполнился ненависти к русскому, хотя, надо признать, ему было любопытно взглянуть на этот кошмар.
В день их встречи Зверь был крайне изумлен, хотя виду не подал. Вызывая противника на дуэль, он ожидал увидеть мощную машину с 88-миллиметровой пушкой, но к нему вышел... пацан. На вид лет семнадцать, не больше, тощий, хотя и складный. Лучший танк зовьетише панцерваффе был одет в потрепанный комбинезон, а не в мундир, как пристало образцовому солдату, а на пушку было жалко смотреть. Тигр, однако, с выводами торопиться не стал - не зря же именно Т-34 называли опаснейшим противником.
Первый бой, впрочем, ничего толком и не показал. Проковырять броню Тигра русский так и не смог, зато проявил не дюжее умение быстро бегать и уворачиваться. Окончательно заинтригованный, Зверь решился выследить его у русских позиций, и ему удалось подстеречь противника в лесу. К сожалению, на помощь "Тройке" и "Четверке" он придти не успел, зато вдоволь нагляделся на Т-34. Приняв негласный вызов на бой и загоняв мальчишку, панцер уверился было в том, что успехи этого русского не более чем боевая удача, и расправиться с ним будет легко и просто, но... Но всю глубину своих заблуждений немец понял за мгновения до последнего выстрела. Поверженный русский гордо поднялся на ноги, с улыбкой глядя в лицо своей смерти. Такое мужество вызывало уважение, и сам Зверь не был уверен, что окажись он в такой ситуации, то сумел бы улыбнуться. И это значило, что, как бы то ни было, противник достался ему достойный.
Что, к слову, доказал второй бой. Намеренно ли, по случайности ли, но Т-34 умудрился повредить Зверю и без того хлипкую ходовую часть. Тигр застрял намертво, но гордо расстрелял весь боезапас и, следуя инструкциям, покончил жизнь самоубийством. Что подумал противник, Зверь и представить не мог, пробивало на "ха-ха". Впрочем, тут и гадать было нечего: враги уверились в безбашенности друг друга окончательно и бесповоротно.
Что ж, это было даже забавно.
Штука прошла мимо в другую сторону. Тигр мечтательно вздохнул, представляя себе нереальные, но от того не менее сладкие картины их совместного счастливого будущего. Нет, все-таки букетик васильков ей надо подарить!
***
- Тридцатьчетвертый! Ау! Есть кто дома?..
- Друг, смотри, сгущенка! Свежая! Вку-у-усная!
- Если в нее сыпануть горсточку бруснички, то это просто пальчики оближешь!..
- Не реагирует.
- Ща, погодь. АХТУНГРОТАПАДЪЕМ!!! НЕМЦЫ!!!
- Я оглох.
- А ему однофигственно. Тридцатьчетвертый! Вернись к нам! Мы тебя любим!
- Может, У-2 позвать?.. А что, имеем право, в бронетанковых ЧП, Тридцатьчетверку спасать надо!
КВ-2 и БТ-2 переглянулись. Вернувшись в часть, они застали Т-34, скромно сидевшего на лавочке и гипнотизирующего пространство. На попытки растормошить он не реагировал, и танки всерьез заволновались.
- Надо звать КВ-первого, - вздохнул БТ. - Он умный, придумает...
- Разойдись! Разойдись! - к лавочке откуда-то подскочила СУ-76И с кружкой в руках. Кружка была всунута в ладонь Тридцатьчетверке, тот машинально отпил и тут же закашлялся, сгибаясь в три погибели.
- Что за?!..
- Все? Из астрала выпал? Вот будь добр туда больше не западать! - самоходка ловко увернулась от профилактического щипка за попу от КВ-2 и куда-то унеслась.
- Быстро освоилась, - заявил обалдевший БТ.
- Тридцатьчетвертый, ну что за хрень-то?
- Он покончил жизнь самоубийством! На ровном, блин, месте!
- Кто?!
- Зверь!!!
- Тьфу ты! А мы уж подумали... Ну что ты так на нем зациклился! Самоубился - ну и фиг с ним! Нашел, из-за чего страдать!
- Он же псих, понимашь?! Натуральный псих!
- Ну, кто бы говорил, - возвел очи горе КВ-2. - Успокойся, вы друг друга стоите, вон твоя У-2 идет...
- Вашу мать...
- Здорово, мальчики! - "фанера" кокетливо стрельнула глазками, подходя поближе. - Тут говорят, вы Зверя изловили?
- Не-не-не! - замахал руками КВ-2. - Не мы, а Т-34. Скрутил, убил, сам жив остался!
- Ты что творишь?!.. - зашипел было Тридцатьчетверка, но был оперативно заткнут БТ.
- Тебе, дурень, помогаем!
- Мвфмффх!!!
- Ух ты! - девушка восхищенно посмотрела на танки. - Сложно было, да?
- Да вообще кошмар! Но Тридцатьчетверка справился, он у нас молодец!
- А чего это с ним? - насторожилась У-2, наблюдая, как расхваливаемый пытался выдраться из медвежьих объятий - на этот раз КВ-второго.
- Дык это, все рвется немчину бить! - любезно пояснил БТ, ловко скармливая открывшему было рот Т-34 ложку сгущенки. Плеваться столь вкусным продуктом было кощунственно, поэтому жертва обиженно проглотила угощение.
У-2 понимающе закивала.
- Подвиги во имя дамы сердца совершать торопится! - вдохновенно вещал КВ-2, пока Тридцатьчетверка силился увернуться от очередной порции сгущенки. Тяж выдержал театральную паузу и вздохнул: - Ты б это... шла своей дорогой, душу ему не травила, а? А то ить мы не удержим!
"Фанера" смущенно потупила глазки, но совету вняла. Выждав минут пять для порядка, пленника, наконец, отпустили.
- Да я!.. Да вы!.. - разъяренно взревел Т-34, сверкая глазами.
- Сматываемся!!! - БТ и КВ-2 рванули в разные стороны. Но Тридцатьчетверка, вместо того, чтоб догнать и объяснить обидчикам, почему они не правы, а потом догнать еще раз и еще раз объяснить, только выдал забористую матерную тираду и плюхнулся на землю, изображая мировую скорбь. Впрочем, мировая скорбь быстро обнаружила забытую сгущенку и принялась уплетать ее за обе щеки, постепенно приходя в гармонию с собой, миром, внеземным разумом и земным маразмом.
- И что мне по дорогам не ездилось?! - вслух возмущался Т-34, по колено хлюпая в трясине припятских болот. - Делал бы вид, что проходимость у меня ваще никакая, летел бы сейчас десантом... Танки грязи не боятся, танки грязи не боятся... Удружило, блин, командование!
- У нас что дорога, что бездорожье - однофигственно, - бурчал КВ-2, - только названия разные, а толку...
- Но почему русские не сделают нормальные шоссе? - удивилась СУ-76И, которую тяж тащил на буксире.
- Дык ты глянь на наши расстояния! Пока на одном конце починят, на другом уже все в хлам! Это тебе не Германия!
- И даже не Польша, хотя там тоже раздолбаи порядочные.
- Дык славяне, что ж ты хочешь!
- Ты это шляхте скажи, убьют насмерть...
- Земля!!! - радостно возвестила самоходка. С дружным облегченным стоном компания вывалилась на твердый берег. Почти сразу же глазастый Тридцатьчетверка заорал "Наших бьют!!!" и вынесся прямо в гущу очередного сражения. Немцы порядком обалдели от танкового клина, наступавшего с болот и перемазанного тиной по самые башенные триплексы, но быстро перегруппировались и встретили русских шквальным огнем. Но злые зовьетише панцерваффен, отмахавшие черт знает сколько километров по трясине, наглотавшиеся комарья и мошкары по самое дальше некуда, были готовы порвать любого на британский флаг, кто стоял у них на пути к бане и горячему ужину.
- Тигр! Тигр!!! - закричал кто-то из немецких пехотинцев.
- Э?.. ТЫ?!!
- ОПЯТЬ?! - ужаснулись Зверь и Тридцатьчетверка, столкнувшись, что называется, нос к носу.
- Майн Гот...
- Вашу ма-а-а-ать...
Танки, как по команде, отбросили пушки и схватились врукопашную, умудряясь колотить друг друга и высказывать вслух свое мнение о противнике.
Тигр был сильнее, Т-34 вреднее, жить хотелось обоим, но и желание набить, наконец, морду наглецу было сильным. Драка превратилась в эпичную свалку, но когда рядом разорвался снаряд, враги тут же отцепились друг от друга и сиганули в ближайшую воронку, где продолжили культурно выяснять отношения.
- Ну ты и сволочь!.. - тяжело дыша, выдал Тигр, отползая в сторону.
- Сам дурак!.. - отозвался Т-34.
Какое-то время танки валялись на земле, вслушиваясь в звуки затихающего боя.
- Курить будешь? - неловко предложил панцер. Тридцатьчетверка устало кивнул, затянулся и развалился на стенке воронки, любуясь небом.
- Ты хороший солдат, - задумчиво просветил Тигр.
- Взаимно, - хмыкнул тот. - И чего вы на нас напали?
Зверь пожал плечами.
- Не знаю, - сообщил он. - Говорили, что это вы на нас напасть хотели, а мы лишь удар предупредили, да что там оно на само деле... Право слово, моя задача ездить и стрелять, а не о высших материях думать.
- Поэтому вы такие серьезные всегда?
- На работе веселиться не положено.
Какое-то время они молчали.
- А вы, русские, почему всегда улыбаетесь? Даже перед смертью?
- Слезами горю не поможешь, - развел руками Тридцатьчетверка.
- Хм... ну что, мы опять враги?
- До конца войны, - криво усмехнулся русский. - Потом авось и удастся поговорить нормально.
- Значит, до конца войны, - кивнул Тигр.
Танки осторожно выползли из воронки и разошлись в разные стороны. Через несколько дней им предстояло снова схлестнуться в смертельной схватке, они понятия не имели, что с ними будет после войны, но обещанный разговор делал далеко не светлое будущее не таким зыбким: хоть какая-то константа в дымном мареве Второй Мировой.
И это было хорошо
URL записиПишет [J]Sonyeric[/J]:
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью
Немцы были совершенно невообразимыми сволочами. Даже если отбросить пристрастный субъективный взгляд пострадавшей стороны, дойчи все равно ими оставались. Вот скажите, как можно нестись в атаку с каменными мордами и без единого матерного слова?! Ну да ладно, может, менталитет это у них такой, арийский. Но что ж они, совсем не от мира сего, раз Т-34 ни разу не слышал ни от "Тройки", ни от "Штуки", ни от кого бы то ни было еще даже смеха?! Почему у русской техники, у американской (хотя, там больше пафоса), Господи, даже у английской! - есть чувство юмора, а Люфтваффе и Панцерваффе являют собой просто апофеоз машин смерти: холодных, бездушных, абсолютно безэмоциональных?
Тридцатьчетверка раздраженно пнул камушек, случайно попавшийся под ноги. Его тропа войны вилась аж с 1939-го, он умудрился повидать довольно многое, но даже спустя три года после начала эпичного мордобоя с Германией только руками разводил, возвращаясь с поля боя. Допустим, "Фокке" танк вблизи ни разу не видел, и если предположить, что наглость этого самолета следствие его же характера, то черноватое чувство юмора у "рамы" должно быть. "Штука" сука по определению. Это ж надо - на боевой вылет выходить в черных чулках, хромированных сапогах, трусиках и мундире! Поначалу русские от такой откровенности офигевали, но потом привыкли, конечно. И все равно завидно: почему ж арийские девушки такие красавицы, а свои, родные - или уже разобраны романтичными самолетами, или абсолютно не женственны?..Тридцатьчетверка раздраженно пнул камушек, случайно попавшийся под ноги. Его тропа войны вилась аж с 1939-го, он умудрился повидать довольно многое, но даже спустя три года после начала эпичного мордобоя с Германией только руками разводил, возвращаясь с поля боя. Допустим, "Фокке" танк вблизи ни разу не видел, и если предположить, что наглость этого самолета следствие его же характера, то черноватое чувство юмора у "рамы" должно быть. "Штука" сука по определению. Это ж надо - на боевой вылет выходить в черных чулках, хромированных сапогах, трусиках и мундире! Поначалу русские от такой откровенности офигевали, но потом привыкли, конечно. И все равно завидно: почему ж арийские девушки такие красавицы, а свои, родные - или уже разобраны романтичными самолетами, или абсолютно не женственны?..
Но Панцерваффе-то, Панцерваффе! Суровые, брутальные, по самое дальше некуда, а гонору-то сколько! Т-34 уже охватил спортивный интерес, танк, не жалея ни себя, ни экипажи, с невиданной наглостью кидался на стройные немецкие ряды и довольно скоро наловчился отстреливать панцерам пушки, снимать гусеницы и всячески изгаляться над тушками противников. Тридцатьчетверка всеми силами стремился вызвать на холодных арийских мордах хоть какую-нибудь эмоцию. Надеялся, что однажды его наглость, издевательское виляние задницей перед артиллерией, определенная неуловимость и ехидная рожа разозлят дойчей, ан нет. Даже сходясь в ближнем бою с "Тройкой", Т-34 не видел в глазах противника ничего, кроме холодного равнодушия.
Да что за хрень!
- Слышь, мелкий! У нас опять звезда с горючим?
- Всенормально, - пробубнил Т-34. КВ-2 не унимался:
- А что морда кислая? Лимонку проглотил? - танк заржал. - Ой, да ладно, не обижайся. Я ж шутя!
Т-34 только возвел очи горе. Если КВ-второму приспичило, проще убиться самому.
- Да что случилось-то? Девки не дают?
- Рррррр...
- А воздухоочистители поменять тебе не помешает, вон как хрипишь!
- Достал! Отцепись!
- Отцеплюсь, скажи, что случилось.
- Не скажу, тебя это не касается.
- Ну да, как же! У нас в бронетанковых примета есть: коли Тридцатьчетвертый ходит с постной рожей, значит, пришел эпичный звездец.
- Н-дэ?
- А то! Ты ж у нас за всю войну скис только пару раз, это когда немцы к Москве подошли, под Киевом и подо Ржевом. Так что колись!
- Хосспадя, да ничего не случилось! Мне, может, любви, нежности и ласки не хватает! - рявкнул Т-34.
- Влюбился, что ли? - понимающе закивал КВ-2. - Дык так бы сразу и сказал. - И с заговорщическим видом оттянул Тридцатьчетверке танкошлем, чтобы заинтересованно поинтересоваться на ухо: - А кто она?
"Отстанешь ты от меня или нет?!"
- У-2, - ляпнул Т-34 первое, что пришло на ум. Задумался, а не зря ли решил запудрить тяжу мозги окончательно и бесповоротно. И махнул рукой - У-2 была дамой настолько неприступной, насколько женственной, и даже если КВ-2 решит поиграть в сводника, то продолжения цирка ему явно не светит. Более того, по войскам ходила байка, что однажды У-2, кое-как добравшись до аэродрома после особо тяжелого вылета, пролепетала в бреду, мол, ее сердце принадлежит исключительно небу. Конечно, одни считали, что байка дело рук самой "фанеры", которую откровенно достали поклонники, другие - что это не более чем фронтовой фольклор. И тем не менее, байки на ровном месте не возникали. Тридцатьчетверка только криво усмехнулся, представив воздушную красавицу, влюбленно таращащуюся на его потрепанный комбинезон и перемазанную соляркой да маслом морду.
- Тяжелый случай! - сочувственно присвистнул КВ-2. И похлопал товарища по плечу: - Это, брат, серьезно. Ну, бывай!
Тяж, закинув на плечо любимый ломик, потопал в сторону машины с горючим. Т-34 только вздохнул: этот здоровенный танк был эпичным раздолбаем, любопытным по самое дальше некуда. Учитывая его силу, отбрехаться не всегда получалось, приходилось или говорить правду, или врать с три короба. Только тогда тяж успокаивался. Хотя, надо отдать ему должное, КВ-2 треплом не был, и вверенные тайны хранил надежно, хоть и не упускал случая ехидно на что-нибудь понамекать. А вот его брат, КВ-1, разительно от него отличался. Этот был вечно серьезным, молчаливым, педантичным и ответственным. Он вечно отчитывал непутевого братца, постоянно таскался с картой местности даже там, где заблудиться по определению было невозможно, что-то читал или писал. Как столь разные личности могли появиться в одной семье - уму было непостижимо.
Т-34 им завидовал. Как-то так получилось, что из компании русских панцеров он выбился: самоходки гуляли своим девчачьим кругом, ИСы, соответственно, своим. Шерман и Черчилль сошлись на одной языковой почве и на сходном менталитете. Легкие танки носились стайкой, и, видимо из чувства противоречия, принципиально с тяжелыми не общались. А средние в Красной Армии были представлены исключительно Тридцатьчетверкой. Был, правда, и у Т-34 брат, тяжелый Т-35, но ему на родственника было начхать с высокой колокольни: он давно скорешился с серьезным БТ и постоянно за ним таскался.
От тоски Т-34 попытался подружиться с кем-нибудь из самолетов, да куда там... Эти друзья-перелетные птицы были слишком самодостаточны, слишком влюблены в небо, чтобы обращать внимание на то, что происходит на земле. Ну, если, конечно, не приходилось прикрывать прорыв. О чем было поговорить танку и самолету? Разная жизнь, разные проблемы, разное мировоззрение. И, конечно, зависть. Сколько раз Т-34 жалел, что у него нет крыльев!..
Что еще ему оставалось? Не было друзей, зато выбор врагов поражал разнообразием. Да и тем было глубоко наплевать на потуги русского танка выжать из них хоть каплю ненависти, ненависти лично к нему. А что? Какое-никакое, а внимание!
Приступ меланхолии прошел быстро. Все-таки сказалась веселая натура, изжить которую не могло ничто. Т-34 повздыхал, попялился на дымные закаты, а потом пошел отстирывать комбинезон и чистить пушку. И несколько часов спустя танк уже вовсю валялся под деревом, слушая радио.
- Слыхал, что разведка говорит? - прервал сеанс релаксации ИС-2.
- Что говорит разведка? - лениво поинтересовался Т-34.
- Немцы себе какую-то живность новую вывели, вроде как полный аллес капут, а не машина.
- Что, "Штуку" модернизировали?!
- Слава партии, нет. Это нечто гусеничное. Ну, или колесное, разведка сама ни черта не поняла. Называется это чудо техники Хеншельским Зверем, вот сиди и думай, что это за хрень.
- Говорят, по заказу СС было сделано, - вклинился КВ-2. - А это ребята сурьезные.
- Чуть ли не в лабораториях "Анэнэрбе" собирали, - подхватила "Катюша", заехавшая по пути на поболтать.
- А что авиация?
- Авиация с высоты своего полета так ничего и не разглядела, сегодня с ИЛом разговаривал, - пробурчал ИС. - Что-то немцы перебрасывают на линию фронта, на особых платформах. Наверное, Зверя тащат.
- Если на особых платформах, то это, наверное, что-то из артиллерийских орудий здорового калибра...
- Если это артиллерия, то точно полный аллес капут.
- Противовес "Катюше", что ж ты хочешь!
- А если танк?
- Такой тяжелый, что его на обычной платформе не упрешь? Да ты представляешь, как он по нашим направлением ездить будет! Немцы сволочи, но не дураки же, в самом-то деле!..
- Кто пойдет разведкой боем на Зверя?
Вопрос повис в тишине. Боевые машины переглянулись. Все они не раз погибали и снова воскресали под умелыми руками техников, смерти не боялся никто, но все же... Были экипажи, родные, любимые, вытащенные не раз из тяжких передряг. Кидаться под снаряды и подставлять своих мехводов да командиров никому не хотелось.
- Бросим жребий? - предложила СУ-76.
- Мелкая, сгинь! А если по ситуации?
- Как бы нам эта ситуация по башням бронебойным не прилетела, как это в 41-ом случилось...
- Я пойду, - спокойно сказал КВ-1.
- В каждой бочке затычка... - пробурчал его любимый родственник.
На немецких позициях с самого утра наблюдалось оживление. Т-34 торчал в крайнем к линии фронта капонире и силился разглядеть в бинокль долгожданные эмоции на суровых мордах Панцерваффе. Несмотря на то, что там явно готовились к встрече Хеншельского Зверя, панцеры и пушкой не вели. "Неужели наши были правы, и Зверь это артиллерия?" - гадал Тридцатьчетверка.
- Доложи обстановку, - тихо попросили рядом.
- Суета, радостные лыбы на пол-лица у людей, Панцерваффе как обычно все равно. КВ-1, ты-то что приперся? - несмотря на то, что до немецких позиций было километра полтора, разговаривалось в одиноком капонире почему-то исключительно шепотом.
- Я иду разведкой боем, - спокойно ответствовал тот. - А ты что здесь забыл?
- А я прикрытие.
- А-а-а, - КВ-1 сделал вид, что поверил. - Если я погибну...
- Будем помнить тебя коммунистом.
- ...Повторишь разведку боем. Ферштейн?
- Яволь, майн фюрер.
Русские притихли. Волна тяжелой, гнетущей тишины разлилась над полем. Замолчали все: и обороняющиеся, и готовившиеся нападать, даже ветер пропал. Ощущение надвигающейся угрозы было столь отчетливым, что можно было отследить, по какому именно оврагу эта угроза надвигается, настолько были сильны флюиды жути из эпицентра. Из степного марева выплывало НЕЧТО. Тихий рокот двигателя становился все громче и громче, послышался зловещий лязг гусениц...
- Все-таки танк! - ахнул Т-34. И невольно обернулся. Красноармейцы заметно взбледнули: сверхтяжелый танк на русских направлениях - эпичное самоубийство, но если немцы умудрились подарить этой машине необходимую проходимость, то...
То это был полный звездец.
Несколько мгновений, показавшихся вечностью, и звездец явил себя во всей красе. Т-34 с ужасом отметил мощную пушку, и с обреченной злостью - привычную каменную морду белобрысого арийца.
- Ну, ни пуха... - начал было КВ-1, но был перебит зычным голосом Зверя:
- Русский поле, дай мне поединщика! Выходи, русский танк Т-34!
- Вашу ма-а-а-ть... - простонал названный, сползая в капонир.
- Выходи! Будь мужчиной!
- Довыпендривался... - резюмировал КВ-1.
Тридцатьчетверка медленно покинул уютный капонир и осторожно вышел на поле боя. Теперь стало ясным и отсутствие авиации в воздухе: немцы решили превратить разведку боем в зрелищную дуэль. Видимо, посчитали, что бесславная гибель русского танка собьет моральный дух красноармейцев на положение ниже плинтуса. Ну да, как же...
Где-то на задворках сознания билась мысль, что вряд ли Зверь выкликивал его как первого пришедшего на ум, что прав КВ-1, мол, дала боевая наглость Тридцатьчетверки свои плоды... Но ведь не настолько же!
Противники застыли напротив друг друга.
- Ты и есть ночной кошмар моих собратьев? - Зверь выгнул бровь в ленивом удивлении.
- На себя оборотись! - ляпнул Т-34 в прострации. Он? Кошмар?..
Немец проигнорировал выпад, демонстративно неторопливо заряжая пушку. Это отрезвило, Тридцатьчетверка выстрелил, по обе линии фронта затаили дыхание...
Снаряд попросту отрикошетил от Зверя.
- Вашу мать, - повторил Т-34. И рванул за ближайший холмик. Раздался выстрел и взрыв. - Ну, кааааазел паааазорный!.. Щааа я тебя!!!
Как по команде с немецких и русских позиций понеслись пальба, матерные вопли, вой, гам, дым...
Битва на Курской дуге началась.
*****
- Господи... Господи! Господи, пошто?!
- Да что ты заладил, "Господи-Господи"! Ты коммунист или где?
- Ну знаешь, это не тебе выдали партийно-правительственное задание гонять Зверя в хвост и гриву!
- Тридцатьчетвертый, а ты чего хотел-то? Мы тебе сколько раз говорили, хорош выпендриваться на поле боя? Да не счесть! И каждый раз получали в ответ одно и то же: вопль "УРРАААА!!!" и твою резвую передислокацию куда-то вперед. Да ты немцев так достал, что вон, они ради тебя даже танк забабахали! Да еще какой! Гордись! Тебя посчитали лучшим танком!
- КВ-второй! - простонал Т-34, хватаясь за голову. - Я - средний танк! А Зверь - тяжелый! Это ж эпичное самоубийство!
- Не менее эпичное, чем твое раздолбайство по части техники безопасности.
- Это когда это? - насторожился тот.
- Например, твоя любимая тактика наступления по оврагам, - ехидно заметил КВ-2.
- Не моя, а командования! Приказали по оврагам, пошел по оврагам.
- Засады в одну харю на целые немецкие колонны.
- Ну, знаешь...
- И огненный таран.
- Это было всего три раза! - возмутился Т-34. - Я горел, боеуклад должен был вот-вот рвануть...
- Ты и поскакал с объятиями к ближайшему панцеру, помним-помним. Хорош оправдываться, - КВ-2 шутливо замахнулся ломиком. - Кста-а-а-ати, а ты в курсе, что к нам сегодня авиация должна в гости заявиться?
- И что?
- Что-что, твоя У-2 там будет!
"Вашу мать!"
- И почему у меня такое подозрение...
- Ну, я ей только намекнул, - разулыбался тяж.
- Господи, пошто?! - взмолился Т-34. Вот только сочувственных взглядом ему и не хватало!
- КВ-1! КВ-1! Да оторвись ты от карты!
- Немцы? Где?! - всполошился тот.
- Там где-то. Выручи, а?
- Тридцатьчетверка! Опять ты со своими шуточками!
- Ну, дурак, признаюсь... Отправь меня в разведку боем!
- Ты там был утром, - хмуро отозвался тяж.
- Ну так и вечером схожу.
- Не положено.
- Меня ж тут съедят!
- Так. Что ты натворил?
- Сдуру ляпнул, что люблю У-2.
- Совсем у тебя башню заклинило... - вздохнул КВ-1. - А то ты не в курсе, что за У-2 активно ухаживает Як-9.
- Правда? - удивился Т-34.
- Да ты у нас совсем в танке! Ухаживает, еще как ухаживает! И ревнует так, что Люфтваффе, глядя на его перекошенную рожу, взлетать боятся.
Т-34 закрыл лицо ладонями.
- КВ-пе-е-е-рв-ы-ы-ый... Христом Богом прошу, выручи! Чем хочешь отплачу!
- Прекрати поминать Господа всуе, ты коммунист. Ладно, - тяж вздохнул, глядя на боевого товарища. - Давай договоримся так. Я тебя прикрою, а ты возьмешь мне в плен "Тройку"***
- Друг! Спасибо! - Т-34 тут же разулыбался.
КВ-1 хмыкнул.
- Смирно! - скомандовал он. - Поворот налево! В боевой выезд за трофейным панцером шагом марш!
Т-34 только отдал честь и со всех ног рванул с глаз долой. Тяж только усмехнулся, заметив на горизонте мрачного Як-9.
Если бы командование знало, какими именно дорогами Т-34 решил вырулить к немецким позициям в поисках "Тройки", танку бы несдобровать. Однако Тридцатьчетверка, оказавшись вне зоны видимости, привычно плюнул на Устав и бодро зашагал через бурелом. Он очень гордился своей проходимостью и частенько спасался тем, что забирался в какие-нибудь адские дебри, куда панцеры проехать попросту не могли, а люди соваться не рисковали. Этими же адскими дебрями Т-34 пробирался мимо патрулей и выскакивал на немцев как чертик из коробочки. Особенно дойчей впечатляли маневры по болотам, хотя после таких выкрутасов Тридцатьчетверке доставалось от командования так, что голова трещала как после артобстрела. Но Т-34 был упрям и нахален, и плевать хотел на мнение командования. В конце концов, кому, как не танку, знать, где он продерется, а где завязнет по уши!
Вот и сейчас Тридцатьчетверка неспешно шествовал по лесу, улыбаясь от уха до уха, любуясь цветочками, швыряясь в белочек шишками и наслаждаясь жизнью.
Впереди послышались голоса. Т-34 моментально притих и скрылся за кустиками. Голоса приближались, скоро можно было различить и слова:
- ...Не дадут, то козлы они позорные.
- Да нафиг оно нам нужно! Что хотели, то узнали, какие проблемы-то?
- Проблема в том, Ваня, что это откровенный наглеж. Нам бы скрутить их, да куда там, там танки!
- Ну, может, заблудились они...
- Здесь заблудишься, пожалуй, - из-за деревьев показались люди в маскхалатах. - Какая разница?! Они там на ночлег окопались, брать надо, пока подмога не подошла!
- Там танки!
- Вот и нам танк нужен.
"Свои!"
- Здорово, мужики! - Т-34 ловко выпрыгнул из кустов. - Пошто танк?
- И тебе не хворать! - обрадовался командир разведотряда. - Дык понимаешь, немцы там...
- И панцеры?
- Они, проклятые!
- Сколько?
- Два точно есть.
- А какие? "Тройка"? "Четверка"? Зверь?
- Не разглядели, - покачал головой командир. - Помоги, а?
- Поехали!
При ближайшем рассмотрении оказалось, что танков действительно двое: "Тройка" и "Четверка". С ними было штук двадцать немцев на мотоциклах, в общем и целом относительно легкая добыча.
- Этих мы сейчас снимем, - прошипел командир. - Ты, главное, танки убери!
- Мне один в плен взять надо!
- Какие проблемы, но чтоб без ЧП!
Разведка рассредоточилась по кустикам. Т-34 взял на прицел "Четверку". В следующее мгновение раздался дружный залп; несколько дойчей рухнули, как подкошенные, взорвался "Четверка". "Тройка", продрамши глаза, кинулся палить куда ни попадя, но в общей суматохе не заметил, как к нему сзади кто-то подкрался. За что и поплатился, получив увесистым булыжником по башне. Русские перестреляли оставшихся, панцер был тут же утащен с глаз долой и связан.
- Мужики, уходим! - маскхалаты моментально растворились в тенях леса, попутно утащив бессознательного "Тройку". Т-34 остался в кустиках на стреме.
На немецких позициях, однако, на пальбу внимания не обратили. Ни выстрела, ни разведки... "Странно, - подумал Т-34, - заснули они там, что ли?".
Ни через пять минут, ни через час никто так и не объявился. Тишина стала давить на уши, и непривычный к такому танк нервно задергался: ему все казалось, что кто-то сверлит взглядом ему спину. Как назло, обзор был ограничен кустиками, что нервировало еще больше.
Стал подкатывать липкий страх. Перехватив поудобнее пушку, Тридцатьчетверка покинул свой пост и медленно направился вглубь леса. Ощущение взгляда не проходило, только теперь неизвестный смотрел прямо в лицо русскому танку.
- Ну же, выходи... - прошептал тот. И звонко крикнул: - Выходи!
Т-34 никак не ожидал, что впереди послышатся шаги: тяжелые, размеренные. От неожиданности и осознания того, что нечто жуткое вполне реально, он шарахнулся назад, налетел спиной на дерево и прижал приклад к плечу, готовясь стрелять. Кусты зашевелились, Тридцатьчетверка прицелился... И застыл, с ужасом глядя на свой ночной кошмар.
- Зверь! - выдохнул он. Белобрысый ариец издевательски склонил голову, приветствуя врага.
- Было интересно наблюдать за тобой, - равнодушно сообщил он. Т-34 облился холодным потом, сообразив, что как минимум полчаса этот ужас сидел у него за спиной и изучал, как... как... как насекомое какое-то!
- Я тебя убью, - пообещал Тридцатьчетверка, больше самому себе, чем Зверю. Звук собственного голоса привел танк в чувство. Он стрелял почти в упор, ни на что не надеясь, исключительно из вредности - и единственное, чего добился, так это царапины на бледной щеке. В глазах панцера сверкнула сталь, но русский уже этого не видел. Пользуясь мгновением, он прыгнул в кусты, стремясь скрыться с глаз арийца.
Началась игра в кошки-мышки.
За кусты, за дерево, ползком куда-то в сторону, прислушаться... Закрыть голову от щепок и осколков снаряда, выстрелить в ответ. Страх исчез, осталось лишь какое-то горькое отчаяние, привкусом которого отдает предчувствие гибели. Т-34 знал, что этот бой он проиграет. Но разве ж это повод сдаваться?
Выстрелить, спрятаться, попытаться зайти в спину. Привычный танец, только противник в разы сильнее - это уже не игра на выживание, а сопротивление из вредности. Лес кружился зеленой дымной каруселью, противники сошлись лицом к лицу...
Тридцатьчетверка спустил курок. Пушка лишь виновато щелкнула - кончились снаряды. Подняв затравленный взгляд на немца, танк со всей своей русской души попытался съездить ему стволом по башне, но Зверь с легкостью вывернул бесполезное уже оружие из рук врага, да с такой силой, что тот отлетел назад и рухнул на землю. Тяжело дыша, Т-34 попытался подняться, но в грудь ему уперся немецкий ствол.
Глаза в глаза.
- Как же я тебя ненавижу! - с чувством прошипел Зверь. Т-34 расхохохотался. Немец изумленно смотрел на поверженного, пока тот, отсмеявшись, не поднялся на ноги.
- Стреляй! - Тридцатьчетверка раскинул руки, подставляясь. Шальная улыбка озарила его лицо. - Ну?!
БАБАХ!
- Странные вы, русские, - задумчиво произнес Зверь. - Прав был Бисмарк...
На прифронтовой лес опускалась ночь.
продолжение
Т-34 и Тигр продолжают выяснять отношения
- ... Что за деталька?
- Выкини.
- А если нужная?..
- ... хрен разберет.
- Хрен, может, и разберет. Ну что ты делаешь! Куда...
Бздынь!
- Ты что натворил, изверг?! А ну присобачивай обратно!!!
- Пациент приходит в сознание, анестезия!
Бам!
- ... очнется.
- А это куда?
- !!!
Вязкая темнота стала потихоньку рассеиваться. Т-34 с трудом открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света ламп в лицо.
- Проснулся, голубчик? - протянул чей-то добрый голос. - Эт хорошо. Миха-а-а-алы-ы-ы-ыч! Плесни чуток!
- А ему можно? - засомневался Михалыч.
- Нужно! От нервов помогает. Ну-с, голубчик, как вы себя чувствуете?
- Чувствую... но плохо, - простонал Тридцатьчетверка. Голова кружилась, слегка подташнивало.
- Мы вас подлатали, - вещал добрый голос, - да тут, понимаете ли... О, молодец, Михалыч!.. Так, голубчик, выпейте.
Кто-то приглушил свет ламп и танку помогли сесть. Т-34 осторожно приоткрыл глаза и тут же зажмурился обратно.
- Чур меня, чур... - прошептал он.
- Не бойтесь, голубчик, все свои, - убеждал его обладатель доброго голоса, эдакий шкаф два на два, бритый, с золотыми зубами и шикарным "фонарем" под глазом.
Тридцатьчетверка недоверчиво на него покосился, но предложенную фляжку взял. Отпил, закашлялся, тут же получил по спине и больно ткнулся носом в колени.
- Это что еще за дрянь?! - прохрипел он, смаргивая невольно выступившие слезы.
- Правда, забористая штучка? - разулыбался Михалыч, демонстрируя художественно выбитые зубы. Жидкость, чем бы она ни была, по вкусу напоминала самогон на портянках, щедро сдобренный керосином. Но по телу моментально разлилось живительное тепло, умирать расхотелось и Т-34 уже вполне осознанно огляделся.
- Вы кто? - поинтересовался он у колоритных товарищей.
- Полевой медпункт, вашего брата латаем, - просветил шкаф. - Ну, или модернизируем слегка.
Михалыч неловко опустил глаза и поковырял пол сапогом.
- В общем, голубчик, мы и вас модернизировали. У вас теперь восемьдесят пятый размер.
- Чего?! - ужаснулся Т-34, лихорадочно себя оглядывая.
- Пушки, конечно же. Мы пока вас собирали, потеряли пару деталек, пришлось их заменять подручными средствами, - ласково вещал шкаф. - Воздухоочистители заменили, там, коробку передач... Ничего особенного. Но вас, голубчик, теперь по паспорту звать Т-34-85, вы же не против?
- Господи!.. - Тридцатьчетверка откинулся на подушку. - Доктор, а я жить буду?
- А куда вы денетесь! Вас же девушка ждет!
- Какая девушка?!
- Ну дык как же! - влез Михалыч. - Доска эта с косичками!
- Да не доска, фанера!
- Дык однофигственно!
- У-2, что ли? - пролепетал Тридцатьчетверка.
- Во, она, родимая! - шкаф заулыбался.
- Вашу мать... Можно я пойду?..
Ответить Тридцатьчетверке не успели. На весь амбар, в котором располагался ремпункт, раздался дикий женский визг. Шкаф и Михалыч сорвались с места и рванули в эпицентр звука. Перепуганный Т-34 осторожно слез с операционного стола и поковылял вслед.
В эпицентре звука собралась целая толпа народу. Среди незнакомых лиц танк заметил Михалыча, шкафа и, к своему удивлению, КВ-2, с дьявольской ухмылкой на полморды. На полу раздевалки сидела очень симпатичная самоходка, перепуганная и зареванная. Т-34 посетило ощущение дежавю: где-то он эту даму видел. Пока танк, прищурившись, пытался вспомнить, куда и когда его занесло на встречу с этой красавицей, КВ-2 заметил его присутствие.
- Добро пожаловать обратно в наш дерьмовый мир! - тяж шагнул к товарищу и крепко стиснул его в стальных объятиях. - Ты глянь, какая у меня "сучка" появилась!
- Морда знакомая...
- Дык это ж "Тройка"! Был, - КВ-2 плотоядно заулыбался. - Ну-с, господамы, одевайтесь и потопали. Так, выходим, выходим! - тяж вытолкал зевак за дверь, закрыл раздевалку и демонстративно развалился на стуле, нагло глядя на новоявленную самоходку. Той ничего не оставалось делать, как тяжко вздохнуть и попытаться одеться под рубашкой так, чтоб не особо светить женскими прелестями. Т-34 деликатно отвернулся, выуживая свои шмотки из общей кучи.
Где-то через полчаса самоходка справилась с деталями нового гардероба и затравленно покосилась на КВ-2. Тот одобрительно хмыкнул, ущипнул девушку за задницу, ехидно подмигнул все еще обретавшемуся в прострации Т-34 и выволок красноармейцев из раздевалки.
Идти приходилось быстро, чтобы успеть в часть до темноты. В сиреневых сумерках мир преобразился до неузнаваемости: небо казалось мантией какого-нибудь волшебника, золотистая пшеница неярко сияла в закатном солнце, травы налились неведомыми ранее оттенками, и даже сам воздух загустел от разлившихся в нем ароматов. Но до этой красоты путникам не было ровно никакого дела: самоходка безуспешно пыталась отбиваться от КВ-второго, решившего навести ревизию на новоприобретенной собственности и теперь нахально обшаривавшего ручищами хрупкое девичье тело, а Тридцатьчетверка плелся где-то позади, пытаясь для себя решить, что хуже: разъяренный Як-9 или созданное немцами персонально для Т-34 проклятие на гусеницах.
С одной стороны, Як-9 обладал характером вредным, был ревнивым и к соперникам беспощадным, а с другой - физически Тридцатьчетверка был явно сильнее его. Сойдись они в драке - отбиться от самолета было вполне реально. Но портить отношения с авиацией ой как не хотелось! И без того не утихали споры, кто кому на башню по ошибке сбросил бомбу, и кто кому сослепу отчекрыжил фюзеляж подкалиберным, а уж появись такой повод, и танки с самолетами разругаются вдрызг.
Но все-таки машины они боевые, сердца-моторы пламенные, учитывая, что Т-34 к У-2 даже и не приближался ни разу, Як-9 может позлиться-позлиться и успокоиться. Ну, хотя бы до конца войны. А вот Зверя никто не отменял. Прошедший через две войны, Т-34 чувствовал себя крайне неуютно, зная, что появился тот, чья жизнь в уничтожении Тридцатьчетверки. Это вам не шальной снаряд! Что пуля, что он - та еще рулетка, попадет-не попадет. Куда как хуже иметь личную смерть во плоти.
Странно, страшно... И винить в появлении Зверя было некого, кроме себя. Сам кидался на панцеры, сам намеренно злил дойчей - и забыл, что Рейх не только воевать умеет. Это русские действуют сразу и по ситуации, давят на обстоятельства собственной вредностью и считают нормальным использовать гаечный ключ семью разными способами. Немцы же к каждой бочке находили свою затычку. Если бы Красную Армию терроризировал какой панцер, никому б и в голову не пришло придумывать конкретно ему "ответ Чемберлену" - сообразили б какую-нибудь модернизацию или ЗиС, или еще какого орудия, чтоб ненавистный панцер отстреливать. Рейх же решил проблему кардинально: есть охотник, будет зверь.
Непривычное решение обескураживало. Еще больше обескураживало и осознание того, что зверя натравили не на кого-нибудь, а именно на Тридцатьчетверку. Танк даже и не знал, гордиться ему или скачками нестись к ближайшей церкви, вымаливать прощения. И плевать на коммунистическое командование! Какой, к черту, коммунистический атеизм, когда Судьба, презрительно кривя тонкие арийские губы, предлагает бросить ей вызов?!
Собственно, это даже не предложение, это констатация факта. Охота уже началась, Зверь силен, дьявольски хитер, безжалостен, идет по следу своей жертвы... Т-34 только вздохнул. Приговор озвучен, да где взять силы гордо взглянуть року в лицо?
Впереди звонко взвизгнула самоходка, которую ушлый КВ-2 умудрился удачно цапнуть за грудь.
- Отстань! - взмолилась она. - Пожалуйста, отстань!
- Не-а, - довольно протянул тяж. - Ты - моя "сучка".
Тут СУ-76И не выдержала и горько зарыдала.
- Отстань от дамы, - не выдержал Т-34. - Что ж ты за изверг такой!
- Но-но! Это ж фриц!
- Бывший. Успокойся. И ей дай пообвыкнуть, иначе будет трястись на поле боя как твой экипаж спьяну, а твой брат нам за это башни пообрывает, - мрачно предупредил Тридцатьчетверка. КВ-2 какое-то время сверлил его взглядом, но потом просто кивнул и зашагал дальше. Самоходка с благодарностью посмотрела на защитника.
- Спасибо...
- Взаимовыручка на фронте - это святое. Ты, главное, до части дотерпи, там тебя девчонки в обиду не дадут, и если что - КВ-1 и ИС-2 прикроют, - тихо произнес танк. - Они у нас благородные.
- Ну где вы там застряли?! Тридцатьчетвертый, ты это, смотри, к "сучке" моей не лезь! А то я не посмотрю, что ты мне боевой товарищ!
- Нужна мне твоя "сучка"! - рявкнул Т-34. - У меня, может, любовь несчастная!
КВ-2 с размаху хлопнул себя ладонью по лицу, всем своим видом выражая раскаяние из-за забывчивости. Развел руками и пошел дальше, успокоившись.
- Я могу помочь? - почти шепотом спросила самоходка.
Т-34 только покачал головой.
- Слушай, я... На войне как на войне, но ты меня защитил сейчас, - заговорила СУ-76И. - У нас в Рейхе очень высоко ценят долг и честь, а я тебе обязана. Клянусь, что не выдам твоих секретов и помогу, если хочешь.
- Ты мне ничем не обязана. Так с девушками обращаться нельзя, даже если это девушки врага.
- Но я хочу тебе помочь!
Тридцатьчетверка задумался. С одной стороны, поводов доверять бывшему "Тройке" у него не было, с другой стороны - обзавестись союзником не помешало бы. Да и машины не люди, масштабно лгать не умеют. И он решился:
- Хорошо, но это исключительно между нами. В общем, тут такое дело...
***
Утро началось с разъяренного вопля над ухом:
- Вставай, страна, мать твою, народная!!!
- Сгинь, сила нечистая!.. - пробормотал Тридцатьчетверка, потуже затягивая любимый танкошлем. Его тут же ухватили за ворот комбинезона и хорошенько встряхнули:
- А я сказал: подъем!
Танк обреченно вздохнул и уставился на злющего Як-9.
- Что тебе надобно, княже?
- Какого хрена к моей девушке пристаешь?!
- Я к ней даже не подходил!
- Она моя, слышишь?!
- Угу, а она-то об этом знает? - ляпнул Т-34. Самолет аж зарычал.
- Тихо, тихо! - Тридцатьчетверка аккуратно выпутался из захвата. - Не трогаю я твою У-2, не трогаю! У меня, может, разведки боем от забора и до обеда! Тут, панимаешь ли, не до девушек.
- Рррррррр!
- Чесслово, можешь проверить.
- Ррррррр...
- Вон, у КВ-первого спроси, коли мне не веришь.
- Рррр?
- Угу-угу. Вон, карту на ногах видишь? К ней все вопросы.
Як-9 подозрительно смерил взглядом танк, хмыкнул, и пошел разбираться в КВ-1.
- Весело день начинается... - пробурчал Тридцатьчетверка и с наслаждением потянулся.
- Братцы, шухер!!! - в скопление техники влетел БТ-2. - Там Зверь! И немцы!
- Т-34, Зверь на тебе! - тут же сориентировался КВ-1. - А мы сейчас побежим в атаку: левым флангом, правым флангом...
- Хрен тебе, беги один!
- Тридцатьчетвертый!!!
- А жить так хочется, ребята!.. - вздохнул тот, подхватил новую пушку и помчался занимать позиции.
Добежать ему не дали.
- Ты-ы-ы-ы?!!
- Что, уже?!
- Рус швайне!
- Гитлер капут!
Изловчившись, Т-34 от души съездил панцеру по колену. Тот взвыл, и пока пытался проморгаться от леапёрдовых пятен, Тридцатьчетверка уже успел удрать за ближайший холмик, откуда навскидку выстрелил. Снаряд взорвался в считанных метрах от немца.
Завязалась перестрелка.
Зверь почему-то не торопился менять дислокацию, а Т-34 умудрялся укрыться в складках местности, но стрелял панцер с такой точностью и быстротой, что спасало русского только чудо, не иначе. Носясь как угорелый и на ходу отстреливаясь, Тридцатьчетверка рассеянно отметил, что дождался-таки эмоций на холодной арийской морде: Зверь его только что взглядом не испепелял. Закатившись в какой-то небольшой овражек, танк перевел дух. Скачки вокруг панцера порядком измотали его. Немного отдышавшись, Т-34 осторожно приподнялся, ища взглядом противника. И так и опешил, увидев, как грозный Зверь, медленно потоптавшись на месте, словно проверяя нижние конечности на пригодность, бухнулся на колени. С каменной рожей это чудо немецкой конструкторской мысли выудило из мундира гранату, дернуло чеку и прижало снаряд к груди.
Раздался взрыв. Т-34 инстинктивно вжался в землю, но почти сразу же вскочил, обескураженный произошедшим. Это что было? Самоубийство?!
Судя по догоравшим останкам Зверя - оно самое.
- Вашу мать! - Тридцатьчетверка с ужасом огляделся. - Против какого же психа я воюю?!!
Мытарства пойманного "Тройки" тут
опять продолжение
--Отношения таки выяснилиТигр задумчиво курил, усевшись на ступеньки полевого ремпункта. Немецкие техники свое дело знали: быстро и без лишних слов вернули боевой машине и сознание, и возможность сражаться в строю дальше. Инженер, заправлявший всей технической братией, настойчиво попросил танк до утра никуда не дергаться и отдохнуть, поэтому Зверь наслаждался редким тихим вечером без зазрения совести.
Мимо гордо прошла Штука. Тигр невольно проводил красавицу взглядом: настолько ей шла строгая униформа. И вздохнул. Штука, кажется, совершенно не интересовалась романтикой, поэтому любая попытка пригласить фройляйн на свидание была обречена на провал.
Это была любовь с первого взгляда. Когда Тигр впервые ступил на платформу, где его уже ждали сопровождающие машины, Люфтваффе в режиме повышенной боевой готовности патрулировало окрестности, дабы вовремя отогнать русских. Однако Фокке и Штука все же спустились полюбопытствовать, что ж за вундерваффе приехало на фронт. И Тигр понял, что пропал.
Стройная, высокая, голубоглазая, со светлыми короткими волосами, собранная и строгая. Прекрасная и женственная. Восхитительная и желанная. Танк мог подобрать много эпитетов, но ни один из них в полной мере не описывал его истинных чувств. В одно мгновение Зверь понял, что это та единственная, которой отныне и навеки будет принадлежать его сердце. Вот только он никогда к ней не подойдет и не скажет ласковых слов: ей принадлежит небо, а он рожден месить гусеницами грязь. Что танк может дать самолету? Да в общем-то и ничего, разве что круглосуточную защиту взлетной полосы.
Тигр усмехнулся, затягиваясь. Он бы подарил Штуке букетик васильков, да синева этих цветов не сравнится с синевой неба. Он бы провел ее по ночным улицам Берлина, но Люфтваффе и так любили пошляться в потемках. Сводить на речку искупаться? Фи, как банально. Что бы он ни придумывал, все сводилось к "она достойна лучшего". В конце концов Зверь, как грешник пред вратами Ада, оставил надежду. В конце концов, у него здесь было конкретное задание: уничтожить Т-34.
Надо сказать, что на заводе Зверь успел наслушаться всяческих баек об этом русском, как и откровенно нелепых, так и ужасающих. Гудериан, рассказывая о поражениях, нанесенных Т-тридцать четвертым, только что в стихах не матерился. Внимая горьким рассказам, Тигр преисполнился ненависти к русскому, хотя, надо признать, ему было любопытно взглянуть на этот кошмар.
В день их встречи Зверь был крайне изумлен, хотя виду не подал. Вызывая противника на дуэль, он ожидал увидеть мощную машину с 88-миллиметровой пушкой, но к нему вышел... пацан. На вид лет семнадцать, не больше, тощий, хотя и складный. Лучший танк зовьетише панцерваффе был одет в потрепанный комбинезон, а не в мундир, как пристало образцовому солдату, а на пушку было жалко смотреть. Тигр, однако, с выводами торопиться не стал - не зря же именно Т-34 называли опаснейшим противником.
Первый бой, впрочем, ничего толком и не показал. Проковырять броню Тигра русский так и не смог, зато проявил не дюжее умение быстро бегать и уворачиваться. Окончательно заинтригованный, Зверь решился выследить его у русских позиций, и ему удалось подстеречь противника в лесу. К сожалению, на помощь "Тройке" и "Четверке" он придти не успел, зато вдоволь нагляделся на Т-34. Приняв негласный вызов на бой и загоняв мальчишку, панцер уверился было в том, что успехи этого русского не более чем боевая удача, и расправиться с ним будет легко и просто, но... Но всю глубину своих заблуждений немец понял за мгновения до последнего выстрела. Поверженный русский гордо поднялся на ноги, с улыбкой глядя в лицо своей смерти. Такое мужество вызывало уважение, и сам Зверь не был уверен, что окажись он в такой ситуации, то сумел бы улыбнуться. И это значило, что, как бы то ни было, противник достался ему достойный.
Что, к слову, доказал второй бой. Намеренно ли, по случайности ли, но Т-34 умудрился повредить Зверю и без того хлипкую ходовую часть. Тигр застрял намертво, но гордо расстрелял весь боезапас и, следуя инструкциям, покончил жизнь самоубийством. Что подумал противник, Зверь и представить не мог, пробивало на "ха-ха". Впрочем, тут и гадать было нечего: враги уверились в безбашенности друг друга окончательно и бесповоротно.
Что ж, это было даже забавно.
Штука прошла мимо в другую сторону. Тигр мечтательно вздохнул, представляя себе нереальные, но от того не менее сладкие картины их совместного счастливого будущего. Нет, все-таки букетик васильков ей надо подарить!
***
- Тридцатьчетвертый! Ау! Есть кто дома?..
- Друг, смотри, сгущенка! Свежая! Вку-у-усная!
- Если в нее сыпануть горсточку бруснички, то это просто пальчики оближешь!..
- Не реагирует.
- Ща, погодь. АХТУНГРОТАПАДЪЕМ!!! НЕМЦЫ!!!
- Я оглох.
- А ему однофигственно. Тридцатьчетвертый! Вернись к нам! Мы тебя любим!
- Может, У-2 позвать?.. А что, имеем право, в бронетанковых ЧП, Тридцатьчетверку спасать надо!
КВ-2 и БТ-2 переглянулись. Вернувшись в часть, они застали Т-34, скромно сидевшего на лавочке и гипнотизирующего пространство. На попытки растормошить он не реагировал, и танки всерьез заволновались.
- Надо звать КВ-первого, - вздохнул БТ. - Он умный, придумает...
- Разойдись! Разойдись! - к лавочке откуда-то подскочила СУ-76И с кружкой в руках. Кружка была всунута в ладонь Тридцатьчетверке, тот машинально отпил и тут же закашлялся, сгибаясь в три погибели.
- Что за?!..
- Все? Из астрала выпал? Вот будь добр туда больше не западать! - самоходка ловко увернулась от профилактического щипка за попу от КВ-2 и куда-то унеслась.
- Быстро освоилась, - заявил обалдевший БТ.
- Тридцатьчетвертый, ну что за хрень-то?
- Он покончил жизнь самоубийством! На ровном, блин, месте!
- Кто?!
- Зверь!!!
- Тьфу ты! А мы уж подумали... Ну что ты так на нем зациклился! Самоубился - ну и фиг с ним! Нашел, из-за чего страдать!
- Он же псих, понимашь?! Натуральный псих!
- Ну, кто бы говорил, - возвел очи горе КВ-2. - Успокойся, вы друг друга стоите, вон твоя У-2 идет...
- Вашу мать...
- Здорово, мальчики! - "фанера" кокетливо стрельнула глазками, подходя поближе. - Тут говорят, вы Зверя изловили?
- Не-не-не! - замахал руками КВ-2. - Не мы, а Т-34. Скрутил, убил, сам жив остался!
- Ты что творишь?!.. - зашипел было Тридцатьчетверка, но был оперативно заткнут БТ.
- Тебе, дурень, помогаем!
- Мвфмффх!!!
- Ух ты! - девушка восхищенно посмотрела на танки. - Сложно было, да?
- Да вообще кошмар! Но Тридцатьчетверка справился, он у нас молодец!
- А чего это с ним? - насторожилась У-2, наблюдая, как расхваливаемый пытался выдраться из медвежьих объятий - на этот раз КВ-второго.
- Дык это, все рвется немчину бить! - любезно пояснил БТ, ловко скармливая открывшему было рот Т-34 ложку сгущенки. Плеваться столь вкусным продуктом было кощунственно, поэтому жертва обиженно проглотила угощение.
У-2 понимающе закивала.
- Подвиги во имя дамы сердца совершать торопится! - вдохновенно вещал КВ-2, пока Тридцатьчетверка силился увернуться от очередной порции сгущенки. Тяж выдержал театральную паузу и вздохнул: - Ты б это... шла своей дорогой, душу ему не травила, а? А то ить мы не удержим!
"Фанера" смущенно потупила глазки, но совету вняла. Выждав минут пять для порядка, пленника, наконец, отпустили.
- Да я!.. Да вы!.. - разъяренно взревел Т-34, сверкая глазами.
- Сматываемся!!! - БТ и КВ-2 рванули в разные стороны. Но Тридцатьчетверка, вместо того, чтоб догнать и объяснить обидчикам, почему они не правы, а потом догнать еще раз и еще раз объяснить, только выдал забористую матерную тираду и плюхнулся на землю, изображая мировую скорбь. Впрочем, мировая скорбь быстро обнаружила забытую сгущенку и принялась уплетать ее за обе щеки, постепенно приходя в гармонию с собой, миром, внеземным разумом и земным маразмом.
- И что мне по дорогам не ездилось?! - вслух возмущался Т-34, по колено хлюпая в трясине припятских болот. - Делал бы вид, что проходимость у меня ваще никакая, летел бы сейчас десантом... Танки грязи не боятся, танки грязи не боятся... Удружило, блин, командование!
- У нас что дорога, что бездорожье - однофигственно, - бурчал КВ-2, - только названия разные, а толку...
- Но почему русские не сделают нормальные шоссе? - удивилась СУ-76И, которую тяж тащил на буксире.
- Дык ты глянь на наши расстояния! Пока на одном конце починят, на другом уже все в хлам! Это тебе не Германия!
- И даже не Польша, хотя там тоже раздолбаи порядочные.
- Дык славяне, что ж ты хочешь!
- Ты это шляхте скажи, убьют насмерть...
- Земля!!! - радостно возвестила самоходка. С дружным облегченным стоном компания вывалилась на твердый берег. Почти сразу же глазастый Тридцатьчетверка заорал "Наших бьют!!!" и вынесся прямо в гущу очередного сражения. Немцы порядком обалдели от танкового клина, наступавшего с болот и перемазанного тиной по самые башенные триплексы, но быстро перегруппировались и встретили русских шквальным огнем. Но злые зовьетише панцерваффен, отмахавшие черт знает сколько километров по трясине, наглотавшиеся комарья и мошкары по самое дальше некуда, были готовы порвать любого на британский флаг, кто стоял у них на пути к бане и горячему ужину.
- Тигр! Тигр!!! - закричал кто-то из немецких пехотинцев.
- Э?.. ТЫ?!!
- ОПЯТЬ?! - ужаснулись Зверь и Тридцатьчетверка, столкнувшись, что называется, нос к носу.
- Майн Гот...
- Вашу ма-а-а-ать...
Танки, как по команде, отбросили пушки и схватились врукопашную, умудряясь колотить друг друга и высказывать вслух свое мнение о противнике.
Тигр был сильнее, Т-34 вреднее, жить хотелось обоим, но и желание набить, наконец, морду наглецу было сильным. Драка превратилась в эпичную свалку, но когда рядом разорвался снаряд, враги тут же отцепились друг от друга и сиганули в ближайшую воронку, где продолжили культурно выяснять отношения.
- Ну ты и сволочь!.. - тяжело дыша, выдал Тигр, отползая в сторону.
- Сам дурак!.. - отозвался Т-34.
Какое-то время танки валялись на земле, вслушиваясь в звуки затихающего боя.
- Курить будешь? - неловко предложил панцер. Тридцатьчетверка устало кивнул, затянулся и развалился на стенке воронки, любуясь небом.
- Ты хороший солдат, - задумчиво просветил Тигр.
- Взаимно, - хмыкнул тот. - И чего вы на нас напали?
Зверь пожал плечами.
- Не знаю, - сообщил он. - Говорили, что это вы на нас напасть хотели, а мы лишь удар предупредили, да что там оно на само деле... Право слово, моя задача ездить и стрелять, а не о высших материях думать.
- Поэтому вы такие серьезные всегда?
- На работе веселиться не положено.
Какое-то время они молчали.
- А вы, русские, почему всегда улыбаетесь? Даже перед смертью?
- Слезами горю не поможешь, - развел руками Тридцатьчетверка.
- Хм... ну что, мы опять враги?
- До конца войны, - криво усмехнулся русский. - Потом авось и удастся поговорить нормально.
- Значит, до конца войны, - кивнул Тигр.
Танки осторожно выползли из воронки и разошлись в разные стороны. Через несколько дней им предстояло снова схлестнуться в смертельной схватке, они понятия не имели, что с ними будет после войны, но обещанный разговор делал далеко не светлое будущее не таким зыбким: хоть какая-то константа в дымном мареве Второй Мировой.
И это было хорошо